![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
liebelМинуте на двадцатой интервью президента Украины Владимира Зеленского мне стало понятно, что такое действительно никак нельзя пустить в выхолощенное российское информационное пространство (как написал Венедиктов, самая короткая трагикомедия в истории заключается в том, что Роскомнадзор запретил публиковать это интервью тем СМИ, которые Роскомнадзор уже к тому моменту заблокировал на территории Российской Федерации). Отрывок из текста интервью:
Информацию по обменному фонду… Нам нечего скрывать. Я не знаю, насколько она публичная, я, честно говоря, не задавался пока этим вопросом. <…> Но бог его знает, надо ли оно им. Я просто не уверен, что им эти списки [вообще] надо. Потому что, как только появляются [в паблике] какие-то эти пацаны [то есть российские солдаты] — там [же] просто дети… Особенно вот эти — 2003-2004 год… Я вообще удивлен… У некоторых из нас какие-то периоды в жизни закончились в 2003-2004-м. Там люди такого года рождения.
Я поэтому думаю, что они не хотят показывать, что с трупами. <…> Мы хотим их передать, мы хотим отдавать. Мы не хотим держать трупы, вы же это прекрасно понимаете. Мы хотим, чтобы они уехали. Они сначала отказывались, потом там еще что-то. Потом какие-то мешки нам предлагали. Слушайте, ну это все выглядит, ну… Я даже не знаю… Знаете, у нас у всех, наверное, что-то в жизни было, когда уходили люди — даже не близкие люди, не родные… Слушайте, даже когда собака или кошка умирает, так не поступают. Это в общем, как… Это мусорные пакеты.
Я не понимаю, честно, что думают люди. А особенно — что думают родители этих детей. Я не понимаю. Я бы просто… Я бы поджег все, что мог бы. Вот у меня бы жил какой-то депутат рядом… И я вам говорю абсолютно откровенно. Я в принципе таким человеком был и до президентства. У нас бы люди набили морду такому главе района или чего-то — если привезли в мешке что-то или не хотели забирать. Или скрыли. <…>
Это я вам говорю как президент страны, воюющей с русскими солдатами, которые сюда пришли, и мы их ненавидим, то, что они делают. Но я… Послушайте… Ну в ненависти… Это война. Но это же не скот! Это же не скот, и поэтому это все меня очень конечно…
Почему это страшно все? Я вам скажу. Страшно потому что, когда отношение такое к своим, то какое же отношение ко всем другим? А мы точно не свои для правительства России. Вот это страшно.
Я считаю, что это дикость. И все это плохо закончится. Для Украины мы понимаем во имя чего, а что у вас…
Как же так? Стоит ли этому верить? Ведь "Русские на войне своих не бросают" -- такая избитая фраза, вознесенный на пьедестал предмет национальной гордости. Цитата героя Сергея Бодрова, другой отрывок из интервью которого треплют вне контекста так же, как и песню Цоя. Но ведь она же соответствовала правде? Например,
1) на Великой отечественной войне (из книги Николая Эппле "Неудобное прошлое. Память о государственных преступлениях в России и других странах"):
В критической ситуации государство продемонстрировало готовность не считаться с жертвами со стороны собственных граждан, причем не только в условиях оборонительной войны на своей территории, но и при наступлении на территории противника.
Здесь показательно свидетельство активиста, занимающегося поиском захоронений военнослужащих времен Великой Отечественной войны, которое приводят авторы исследования «Какое прошлое нужно будущему России»:
"Для поисковика это победа просто колоссальной ценой. Когда мы работаем в этом лесу, мы видим, что собой представляли поля сражений и как относились к тем, кто погиб, их просто оставляли на поле боя. Причем это не только в Долине смерти (место ожесточенных боев с конца 1941 по середину 1942 года рядом с деревней Мясной Бор Новгородской области. — Н. Э.), по всей России так, по всему Советскому Союзу и даже на Дальнем Востоке. Наши поисковики рассказывали, что они работали в месте последнего боя Второй мировой войны на японском театре на острове Курильской гряды или где-то там. И там стоит монумент, поставленный в честь победы над Японией, а внизу у монумента незахороненные останки солдат. Вот отношение к людям.
2) на Афганской войне (из Википедии):
Выводом войск 40-й армии руководил последний командующий Ограниченным воинским контингентом генерал-лейтенант Б. В. Громов. По официальной версии, он последним перешёл пограничную реку Амударья (г. Термез). Он заявил: «За моей спиной не осталось ни одного советского солдата». Это утверждение не соответствовало действительности, поскольку в Афганистане оставались подразделения пограничников, прикрывавшие вывод войск и вернувшиеся на территорию СССР только во второй половине дня 15 февраля. Пограничные войска КГБ СССР и другие части выполняли задачи по охране советско-афганской границы отдельными подразделениями на территории Афганистана до апреля 1989 года. К тому же, слова Громова не соответствовали действительности ещё и потому, что на территории Афганистана оставались советские военнослужащие, попавшие в плен к моджахедам, а также отдельные военнослужащие, которые перешли на сторону моджахедов и добровольно остались в Афганистане.
3) на Чеченской войне (пост с кошмарным видео, не советую открывать, в телеграм-канале Александра Невзорова, бывшего очевидцем чеченских войн):
Поразительно изменились люди в России. В Первую Чеченскую войну на фронте везде можно было встретить тихих горестных женщин из России, которых не трогали чеченцы. Они бродили по окопам и лесочкам, они раскапывали битые кирпичи. Искали убитых. Найдя очередной труп - подолгу всматривались. Без содрогания вытаскивали из обгоревших бушлатов, с гниющей плоти жетоны. Они искали сыновей. Их было очень много и со временем они стали привычной частью войны. На фронтах путинской войны их нет вообще.
Еще одна цитата из Зеленского о фейках про якобы готовившиеся нападения на Донбасс и Крым: Смотрите, мне не 70 лет — вы поймете, о чем я. Мне не 70 лет, у меня точно есть время. Но я тут ненадолго, и после меня придет человек достойный. Я хочу закончить эту войну, я не хочу, чтобы у нас были сотни тысяч погибших. Я этого не хочу. И поэтому силового нападения я не рассматривал — ни на Донбасс, ни на Крым. Потому что глубоко понимаю, сколько бы тысяч людей наших погибло. И какая была бы цена этих территорий, пусть даже отвоеванных.
И это, конечно, сильный контраст, когда так называемый "нацик и наркоман" в роли президента проявляет больше уважения к тем погибшим, которые пришли на его землю разрушать и убивать, и больше заботы о человеческих жизнях, чем напавшая на его страну людоедская власть соседей -- людоедская прежде всего к своим, которых якобы не бросает.
Информацию по обменному фонду… Нам нечего скрывать. Я не знаю, насколько она публичная, я, честно говоря, не задавался пока этим вопросом. <…> Но бог его знает, надо ли оно им. Я просто не уверен, что им эти списки [вообще] надо. Потому что, как только появляются [в паблике] какие-то эти пацаны [то есть российские солдаты] — там [же] просто дети… Особенно вот эти — 2003-2004 год… Я вообще удивлен… У некоторых из нас какие-то периоды в жизни закончились в 2003-2004-м. Там люди такого года рождения.
Я поэтому думаю, что они не хотят показывать, что с трупами. <…> Мы хотим их передать, мы хотим отдавать. Мы не хотим держать трупы, вы же это прекрасно понимаете. Мы хотим, чтобы они уехали. Они сначала отказывались, потом там еще что-то. Потом какие-то мешки нам предлагали. Слушайте, ну это все выглядит, ну… Я даже не знаю… Знаете, у нас у всех, наверное, что-то в жизни было, когда уходили люди — даже не близкие люди, не родные… Слушайте, даже когда собака или кошка умирает, так не поступают. Это в общем, как… Это мусорные пакеты.
Я не понимаю, честно, что думают люди. А особенно — что думают родители этих детей. Я не понимаю. Я бы просто… Я бы поджег все, что мог бы. Вот у меня бы жил какой-то депутат рядом… И я вам говорю абсолютно откровенно. Я в принципе таким человеком был и до президентства. У нас бы люди набили морду такому главе района или чего-то — если привезли в мешке что-то или не хотели забирать. Или скрыли. <…>
Это я вам говорю как президент страны, воюющей с русскими солдатами, которые сюда пришли, и мы их ненавидим, то, что они делают. Но я… Послушайте… Ну в ненависти… Это война. Но это же не скот! Это же не скот, и поэтому это все меня очень конечно…
Почему это страшно все? Я вам скажу. Страшно потому что, когда отношение такое к своим, то какое же отношение ко всем другим? А мы точно не свои для правительства России. Вот это страшно.
Я считаю, что это дикость. И все это плохо закончится. Для Украины мы понимаем во имя чего, а что у вас…
Как же так? Стоит ли этому верить? Ведь "Русские на войне своих не бросают" -- такая избитая фраза, вознесенный на пьедестал предмет национальной гордости. Цитата героя Сергея Бодрова, другой отрывок из интервью которого треплют вне контекста так же, как и песню Цоя. Но ведь она же соответствовала правде? Например,
1) на Великой отечественной войне (из книги Николая Эппле "Неудобное прошлое. Память о государственных преступлениях в России и других странах"):
В критической ситуации государство продемонстрировало готовность не считаться с жертвами со стороны собственных граждан, причем не только в условиях оборонительной войны на своей территории, но и при наступлении на территории противника.
Здесь показательно свидетельство активиста, занимающегося поиском захоронений военнослужащих времен Великой Отечественной войны, которое приводят авторы исследования «Какое прошлое нужно будущему России»:
"Для поисковика это победа просто колоссальной ценой. Когда мы работаем в этом лесу, мы видим, что собой представляли поля сражений и как относились к тем, кто погиб, их просто оставляли на поле боя. Причем это не только в Долине смерти (место ожесточенных боев с конца 1941 по середину 1942 года рядом с деревней Мясной Бор Новгородской области. — Н. Э.), по всей России так, по всему Советскому Союзу и даже на Дальнем Востоке. Наши поисковики рассказывали, что они работали в месте последнего боя Второй мировой войны на японском театре на острове Курильской гряды или где-то там. И там стоит монумент, поставленный в честь победы над Японией, а внизу у монумента незахороненные останки солдат. Вот отношение к людям.
2) на Афганской войне (из Википедии):
Выводом войск 40-й армии руководил последний командующий Ограниченным воинским контингентом генерал-лейтенант Б. В. Громов. По официальной версии, он последним перешёл пограничную реку Амударья (г. Термез). Он заявил: «За моей спиной не осталось ни одного советского солдата». Это утверждение не соответствовало действительности, поскольку в Афганистане оставались подразделения пограничников, прикрывавшие вывод войск и вернувшиеся на территорию СССР только во второй половине дня 15 февраля. Пограничные войска КГБ СССР и другие части выполняли задачи по охране советско-афганской границы отдельными подразделениями на территории Афганистана до апреля 1989 года. К тому же, слова Громова не соответствовали действительности ещё и потому, что на территории Афганистана оставались советские военнослужащие, попавшие в плен к моджахедам, а также отдельные военнослужащие, которые перешли на сторону моджахедов и добровольно остались в Афганистане.
3) на Чеченской войне (пост с кошмарным видео, не советую открывать, в телеграм-канале Александра Невзорова, бывшего очевидцем чеченских войн):
Поразительно изменились люди в России. В Первую Чеченскую войну на фронте везде можно было встретить тихих горестных женщин из России, которых не трогали чеченцы. Они бродили по окопам и лесочкам, они раскапывали битые кирпичи. Искали убитых. Найдя очередной труп - подолгу всматривались. Без содрогания вытаскивали из обгоревших бушлатов, с гниющей плоти жетоны. Они искали сыновей. Их было очень много и со временем они стали привычной частью войны. На фронтах путинской войны их нет вообще.
Еще одна цитата из Зеленского о фейках про якобы готовившиеся нападения на Донбасс и Крым: Смотрите, мне не 70 лет — вы поймете, о чем я. Мне не 70 лет, у меня точно есть время. Но я тут ненадолго, и после меня придет человек достойный. Я хочу закончить эту войну, я не хочу, чтобы у нас были сотни тысяч погибших. Я этого не хочу. И поэтому силового нападения я не рассматривал — ни на Донбасс, ни на Крым. Потому что глубоко понимаю, сколько бы тысяч людей наших погибло. И какая была бы цена этих территорий, пусть даже отвоеванных.
И это, конечно, сильный контраст, когда так называемый "нацик и наркоман" в роли президента проявляет больше уважения к тем погибшим, которые пришли на его землю разрушать и убивать, и больше заботы о человеческих жизнях, чем напавшая на его страну людоедская власть соседей -- людоедская прежде всего к своим, которых якобы не бросает.
