Про цензуру
Aug. 7th, 2022 06:22 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
liebelДве из зачитанных-перечитанных книг моего детства — "О всех созданиях больших и малых" и "О всех созданиях прекрасных и удивительных" британского ветеринара Джеймса Хэрриота, практиковавшего с конца тридцатых годов прошлого века. Для меня они относятся к comfort reading, типа к "чтению для утешения", и когда я о них вспомнила, с удовольствием перечитала в знакомом переводе. Но книги закончились, а моя потребность в утешении — нет, и я решила прочесть то же самое в оригинале, нашла несколько отличающихся названий и в поисках нужных закопалась в информацию о самом авторе, в том числе в интервью с его детьми. Выяснила, что звали Хэрриота на самом деле по-другому, потому что тогдашним законом ветеринарам запрещалось рекламировать свои услуги, и он публиковался под псевдонимом. И что Елизавета Вторая, любящая животных, сказала ему при личной встрече, что это единственные книги, над которыми она хохотала вслух (но несмотря на то, что его книги улучшали настроение многим читателям, у него самого была какое-то время депрессия). А еще что его патрон, в клинике которого он начал работать ассистентом, был на самом деле гораздо более эксцентричным, чем он описал: сын автора приводит пример, что тот покупал штук двадцать банок своих любимых консервированных сардин и давал им отлежаться, перекладывая со стороны на сторону, чтобы они как следует промаслились, так что его жена могла ответить по телефону, что муж не может подойти, поскольку переворачивает свои сардины.
Все это было для меня довольно удивительно, и что королева — такая смешливая дама, потому что я помню практически только один такой момент у меня-подростка, и что этого персонажа считают эксцентриком, так как максимум, что у него проскальзывает, — забывчивость, непоследовательность и чтение нотаций, ну а кто не грешен. И депрессия, хоть и от нее не застрахован никто, выглядит непонятно откуда взявшейся при вроде бы гладкой размеренной жизни и крайне удачном раннем браке, если судить по рассказам в книгах, большей частью все-таки автобиографичным. А потом я начала читать знакомое с детства на английском, и пришлось чуть ли не придерживать отвисающую челюсть. В банальном добром старом друге открылись неизведанные стороны, безжалостно порезанные советской редактурой.
Ну во-первых, старый друг оказался склонен к пьянству. Буквально первая же глава о приеме на работу заканчивается не розовыми описаниями перспектив ветеринарной клиники ее владельцем, как в советском переводе, а продолжается обильными возлияниями главного героя с приставаниями какого-то старика с рассказами о чудодейственном лечебном средстве, оказавшимся, строго по секрету на ухо, примочкой из маршмэллоу. Еще был рассказ о том, как герой надегустировался разнообразных домашних настоек одного клиента до полной невменяемости, и тут его срочно вызвали к соседской фермерской семье, так что ему пришлось говорить шепотом, иначе речь совсем нельзя было разобрать. Ну и знакомый ветеринар в другом городе, классный специалист по мелким домашним животным, который в советском переводе просто быстро и оперативно решал сложнейшие случаи, оказался обладателем красавицы-жены, каждый раз угощавшей автора домашним ужином. Вот только этот специалист умудрялся между выходом из своей клиники и прибытием домой напоить героя до состояния риз в разных местах под разными предлогами, так что тот, как не мечтал, никак не мог показаться на ужин в презентабельном виде и исправить сложившееся было впечатление.
Во-вторых, его начальник оказался, нуууу, прям очень непоследовательным и очень забывчивым. Нанял, что было полностью вырезано, для ведения своей запутанной отчетности ассистентку, с которой сам же постоянно и вел холодную войну, периодически придираясь из-за своих же ошибок. Слинял с важного мероприятия, бросив людей, на которых пытался произвести впечатление, потому что увидел однокурсника и пару часов с ним "чаевничал", пока не вернулся к ним обратно и обнаружил, что посеял ключ от машины, в которой должен был везти их обратно. Про этого однокурсника есть рассказ и в советском переводе, но там он является практически ниоткуда, без подводки в виде этой истории, где говорится, что такое поведение и во время учебы многие считали странным. И вишенка на торте: автор чуть ли не месяцами ездил в буквальном смысле слова без тормозов, потому что его патрон, которому принадлежала машина, несмотря на все напоминания, никак не отдавал ее в ремонт. После чего сам случайно сел за руль, и тут уже я ржала в голос над описанием того, как он колесил вокруг дома удивленного клиента, пытаясь остановится. А потом, как это у него водилось, прочитал коллеге нотацию, как же тот дошел до езды без тормозов и ни словом об этом не упомянул.
В-третьих, вроде бы как гладкая история знакомства и женитьбы главного героя оказалась отнюдь не гладкой. Не вырезанным осталось знакомство и приглашение на последующее свидание в кино, ну и последующая свадьба, на которую его патрон его сначала сподвигнул, а потом за поспешность сам же и критиковал. За кадром осталось приглашение на самое первое свидание, прошедшее крайне неудачно (колесо спустило, пришлось возвращаться в дом девушки за сухой одеждой напрокат, обещанных танцев не было); случайная встреча потом, когда герой счел, что все пропало и пригласил другую, опять-таки при этом напившись; второе свидание в кино, прошедшее так же неудачно (фильм заменили на другой, один из зрителей спереди оказался клиентом, отпускавшим комментарии про свое животное, которое герой никак не мог вспомнить), после чего уже девушка взяла дело в свои руки и предложила в следующий раз просто погулять безо всяких мероприятий. Хотя и потом еще герою предстояло налаживать отношения с будущим свекром, на самом деле жаждавшим заполучить в зятья сына своего знакомого. В урезанном переводе последнее свелось к фразе "ее отец вроде бы меня не любит", но и только.
В-четвертых, вырезали историю ветеринара еще в одном соседнем городе — достаточно отвратного типа, издевавшегося над своими ассистентами так, что те сбегали, ну и герою по доброте душевной своего начальника пришлось такого очередного как-то раз подменить, пока не появится новый. Автору не нравился ни коллега (заставивший его надеть громоздкий резиновый костюм безо всякой надобности, а потом тихо над этим потешавшийся наедине с собой), ни его жена (и тоже вполне взаимно), ну а в конце концов он еще и случайно выяснил, что тот изменяет жене с клиенткой под предлогом вымышленных болезней ее собаки. Еще вырезали рассказ про клиента — чувствительного художника, который так боялся операции по удалению опухоли мошонки у своего пса, что дождался ее роста до безобразных размеров, и согласился лишь когда его высмеял бесчувственный почтальон. Но и после операции опухоль начала расти с другой стороны, и подсмотренная героем идея в одном справочнике о лечении такого рода опухолей гормональным средством, привела к тому, что все окрестные псы решили, что это течная сука, и устраивали воющий караул у дома, пока лечение благополучно не завершилось и все не вернулось на круги своя. Или же как герою пришлось работать на конкурсе животных ветеринаром, поразившись, на какой обман и хитрости готовы фермеры ради участия, как он думал поначалу, в простом безобидном развлечении. Там же в качестве судьи детского соревнования на самое лучшее домашнее животное он присудил победу, как ему казалось, по тщательно разработанным критериям достойнейшему хозяину, который был, как выяснилось, сыном какой-то важной шишки, и все решили, что и он сам судил нечестно. Только автор тогда промолчал, да и в целом было много других случаев, когда он, имея свое мнение, большей частью держал язык за зубами, а не пытался оправдаться или идти на конфликт.
В-пятых, и это приятная неожиданность, в оригинале гораздо больше рассказывалось о брате хозяина клиники, студенте-ветеринаре, шалопае и повесе, и как тот, стараясь работать по минимуму, а развлекаться по максимуму, пытался увернуться от поручений брата и от очередных его безумных идей, вроде разведения куриц и свиней. Как тот давал советы и оказывал помощь в организации всех тех свиданий, которые провалились, главному герою. И как тот всегда выходил сухим из воды в своих проделках, даже когда случайно перепутал при почтовой отправке мазь с калом на анализ, послав его с рекомендацией втирать с такой-то частотой вредному клиенту, от которого уж не знали как избавиться.
Про пьянство у меня сразу же возникла гипотеза, которая подтвердилась годами выпуска первых книг: они и впрямь плюс-минус совпали с горбачевской антиалкогольной компанией. Остальное моральное выхолащивание вполне живого человека со своими достоинствами и недостатками — ну фу же такими быть. Королеве, значит, было нормально читать и получать удовольствие, а советскому читателю вместо этого упрощенно подали этакий моральный камертон, простого британского труженика без вп и с жп (слугу в клинике тоже между прочим вырезали). Вспомнилось, как я недавно где-то читала про такой модус операнди в отношении российских политиков, которых описывают либо хвалебно, либо с осуждением (того засняли с любовницей, у этого разговор личный опубликовали, другой десять лет назад сказал что-то не то или не там участвовал, а еще либерал и очки надел, ну как можно), в то время как в биографии западных политиков не умалчивают ни о плохом, ни о хорошем, не сводя реальных людей к черно-белой картинке.
Все это было для меня довольно удивительно, и что королева — такая смешливая дама, потому что я помню практически только один такой момент у меня-подростка, и что этого персонажа считают эксцентриком, так как максимум, что у него проскальзывает, — забывчивость, непоследовательность и чтение нотаций, ну а кто не грешен. И депрессия, хоть и от нее не застрахован никто, выглядит непонятно откуда взявшейся при вроде бы гладкой размеренной жизни и крайне удачном раннем браке, если судить по рассказам в книгах, большей частью все-таки автобиографичным. А потом я начала читать знакомое с детства на английском, и пришлось чуть ли не придерживать отвисающую челюсть. В банальном добром старом друге открылись неизведанные стороны, безжалостно порезанные советской редактурой.
Ну во-первых, старый друг оказался склонен к пьянству. Буквально первая же глава о приеме на работу заканчивается не розовыми описаниями перспектив ветеринарной клиники ее владельцем, как в советском переводе, а продолжается обильными возлияниями главного героя с приставаниями какого-то старика с рассказами о чудодейственном лечебном средстве, оказавшимся, строго по секрету на ухо, примочкой из маршмэллоу. Еще был рассказ о том, как герой надегустировался разнообразных домашних настоек одного клиента до полной невменяемости, и тут его срочно вызвали к соседской фермерской семье, так что ему пришлось говорить шепотом, иначе речь совсем нельзя было разобрать. Ну и знакомый ветеринар в другом городе, классный специалист по мелким домашним животным, который в советском переводе просто быстро и оперативно решал сложнейшие случаи, оказался обладателем красавицы-жены, каждый раз угощавшей автора домашним ужином. Вот только этот специалист умудрялся между выходом из своей клиники и прибытием домой напоить героя до состояния риз в разных местах под разными предлогами, так что тот, как не мечтал, никак не мог показаться на ужин в презентабельном виде и исправить сложившееся было впечатление.
Во-вторых, его начальник оказался, нуууу, прям очень непоследовательным и очень забывчивым. Нанял, что было полностью вырезано, для ведения своей запутанной отчетности ассистентку, с которой сам же постоянно и вел холодную войну, периодически придираясь из-за своих же ошибок. Слинял с важного мероприятия, бросив людей, на которых пытался произвести впечатление, потому что увидел однокурсника и пару часов с ним "чаевничал", пока не вернулся к ним обратно и обнаружил, что посеял ключ от машины, в которой должен был везти их обратно. Про этого однокурсника есть рассказ и в советском переводе, но там он является практически ниоткуда, без подводки в виде этой истории, где говорится, что такое поведение и во время учебы многие считали странным. И вишенка на торте: автор чуть ли не месяцами ездил в буквальном смысле слова без тормозов, потому что его патрон, которому принадлежала машина, несмотря на все напоминания, никак не отдавал ее в ремонт. После чего сам случайно сел за руль, и тут уже я ржала в голос над описанием того, как он колесил вокруг дома удивленного клиента, пытаясь остановится. А потом, как это у него водилось, прочитал коллеге нотацию, как же тот дошел до езды без тормозов и ни словом об этом не упомянул.
В-третьих, вроде бы как гладкая история знакомства и женитьбы главного героя оказалась отнюдь не гладкой. Не вырезанным осталось знакомство и приглашение на последующее свидание в кино, ну и последующая свадьба, на которую его патрон его сначала сподвигнул, а потом за поспешность сам же и критиковал. За кадром осталось приглашение на самое первое свидание, прошедшее крайне неудачно (колесо спустило, пришлось возвращаться в дом девушки за сухой одеждой напрокат, обещанных танцев не было); случайная встреча потом, когда герой счел, что все пропало и пригласил другую, опять-таки при этом напившись; второе свидание в кино, прошедшее так же неудачно (фильм заменили на другой, один из зрителей спереди оказался клиентом, отпускавшим комментарии про свое животное, которое герой никак не мог вспомнить), после чего уже девушка взяла дело в свои руки и предложила в следующий раз просто погулять безо всяких мероприятий. Хотя и потом еще герою предстояло налаживать отношения с будущим свекром, на самом деле жаждавшим заполучить в зятья сына своего знакомого. В урезанном переводе последнее свелось к фразе "ее отец вроде бы меня не любит", но и только.
В-четвертых, вырезали историю ветеринара еще в одном соседнем городе — достаточно отвратного типа, издевавшегося над своими ассистентами так, что те сбегали, ну и герою по доброте душевной своего начальника пришлось такого очередного как-то раз подменить, пока не появится новый. Автору не нравился ни коллега (заставивший его надеть громоздкий резиновый костюм безо всякой надобности, а потом тихо над этим потешавшийся наедине с собой), ни его жена (и тоже вполне взаимно), ну а в конце концов он еще и случайно выяснил, что тот изменяет жене с клиенткой под предлогом вымышленных болезней ее собаки. Еще вырезали рассказ про клиента — чувствительного художника, который так боялся операции по удалению опухоли мошонки у своего пса, что дождался ее роста до безобразных размеров, и согласился лишь когда его высмеял бесчувственный почтальон. Но и после операции опухоль начала расти с другой стороны, и подсмотренная героем идея в одном справочнике о лечении такого рода опухолей гормональным средством, привела к тому, что все окрестные псы решили, что это течная сука, и устраивали воющий караул у дома, пока лечение благополучно не завершилось и все не вернулось на круги своя. Или же как герою пришлось работать на конкурсе животных ветеринаром, поразившись, на какой обман и хитрости готовы фермеры ради участия, как он думал поначалу, в простом безобидном развлечении. Там же в качестве судьи детского соревнования на самое лучшее домашнее животное он присудил победу, как ему казалось, по тщательно разработанным критериям достойнейшему хозяину, который был, как выяснилось, сыном какой-то важной шишки, и все решили, что и он сам судил нечестно. Только автор тогда промолчал, да и в целом было много других случаев, когда он, имея свое мнение, большей частью держал язык за зубами, а не пытался оправдаться или идти на конфликт.
В-пятых, и это приятная неожиданность, в оригинале гораздо больше рассказывалось о брате хозяина клиники, студенте-ветеринаре, шалопае и повесе, и как тот, стараясь работать по минимуму, а развлекаться по максимуму, пытался увернуться от поручений брата и от очередных его безумных идей, вроде разведения куриц и свиней. Как тот давал советы и оказывал помощь в организации всех тех свиданий, которые провалились, главному герою. И как тот всегда выходил сухим из воды в своих проделках, даже когда случайно перепутал при почтовой отправке мазь с калом на анализ, послав его с рекомендацией втирать с такой-то частотой вредному клиенту, от которого уж не знали как избавиться.
Про пьянство у меня сразу же возникла гипотеза, которая подтвердилась годами выпуска первых книг: они и впрямь плюс-минус совпали с горбачевской антиалкогольной компанией. Остальное моральное выхолащивание вполне живого человека со своими достоинствами и недостатками — ну фу же такими быть. Королеве, значит, было нормально читать и получать удовольствие, а советскому читателю вместо этого упрощенно подали этакий моральный камертон, простого британского труженика без вп и с жп (слугу в клинике тоже между прочим вырезали). Вспомнилось, как я недавно где-то читала про такой модус операнди в отношении российских политиков, которых описывают либо хвалебно, либо с осуждением (того засняли с любовницей, у этого разговор личный опубликовали, другой десять лет назад сказал что-то не то или не там участвовал, а еще либерал и очки надел, ну как можно), в то время как в биографии западных политиков не умалчивают ни о плохом, ни о хорошем, не сводя реальных людей к черно-белой картинке.
